И. А. ГОНЧАРОВ ТВОРЧЕСКИЙ ПУТЬ И. А ГОНЧАРОВА

Гончаров родился в купеческой семье. Первоначальное образование он получил в частном пансионе, где выучил французский и немецкий языки, перечитал все доступные книги — «невообразимую смесь... почти выученную наизусть». В 1822 его отдали в Московское коммерческое училище, а в 1831 он поступил на словесное отделение Московского университета; изучение литературы подстегивало «страсть к чтению» и «формировало перо». Еще студентом Гончаров перевел и поместил в журнале «Телескоп» две главы из романа Э. Сю «Атар-Гюль» (1832). По окончании университета (1834) он ненадолго вернулся в Симбирск, затем навсегда переехал в Петербург, где начал службу в Министерстве финансов, продолжая в свободное время заниматься литературой: много переводил, писал романтические стихи и шуточные повести для домашнего чтения в кругу Майковых (в этой семье он преподавал русскую литературу и латинский язык будущему поэту А. Н. Майкову и его брату В. Н. Майкову, впоследствии известному критику). В их доме писатель завязал и первые литературные знакомства.

Гончаров входил в литературу нерешительно, переживая глубокие сомнения относительно своих сил: «кипами исписанной бумаги... топил печки». В 1842 году он написал очерк «Иван Савич Поджабрин», напечатанный лишь шесть лет спустя. В 1845 году Гончаров напряженно работал над романом,

который передал В. Г. Белинскому «для прочтения и решения, годится ли он». Этот роман — «Обыкновенная история» — вызвал восторженную оценку критика и его окружения. Напечатанный в «Современнике» в 1847 году, роман принес писателю подлинное признание. Столкновение двух центральных героев романа Адуева-дяди и Адуева-племянника, олицетворявших трезвый практицизм и восторженный идеализм, воспринималось современниками как «страшный удар романтизму, мечтательности, сентиментальности, провинциализму» (Белинский). Однако автор рисовал с иронией не только прекраснодушие и ходульное поведение запоздалого романтика. В.П.Боткин, справедливо замечая, что в романе достается и голому практицизму, что художник «бьет обе эти крайности», признавался: «Я ничего не знаю умнее этого романа». Десятилетия спустя антиромантический пафос становился все менее актуальным, и следующие поколения воспринимали роман как самую «обыкновенную историю» охлаждения и отрезвления человека, как вечную тему жизни.

Многомерность авторской позиции и изощренность психологического анализа, ставшие устойчивыми чертами поэтики Гончарова, объясняются отчасти и своеобразным автобиографизмом романа: каждый из героев-антиподов психологически близок писателю, отражая разные проекции его душевного мира.

В 1852 году Гончаров в качестве секретаря адмирала Е.В.Путятина отправился в кругосветное плавание на фрегате «Палла-да». Секретарские обязанности отнимали много сил, тем не менее уже во время экспедиции «явилась охота писать», и Гончаров «набил целый портфель путевыми записками». Они сложились в итоге в книгу очерков, которые были печатаны в 1855—1857 годах в периодике. В 1858 году книга вышла отдельным изданием под названием «Фрегат «Пал-лада». У Гончарова с детства был вкус к литературе путешествий, и здесь он выступил истинным мастером этого жанра. «Параллель между своим и чужим», острые впечатления от встречи с другими культурами (главным образом с британской и японской), привычка все «прикидывать» «на свой аршин» обеспечили заинтересованное внимание русского чи-

462

тателя к этим очеркам. Н.А.Добролюбов восхищался остроумием и наблюдательностью «блестящего, увлекательного рассказчика».

По возвращении из путешествия Гончаров определился на службу в Петербургский цензурный комитет. Должность цензора, а также принятое им приглашение преподавать русскую литературу наследнику престола вызвали негодование либералов. Заметно охладились его отношения с кругом единомышленников В. Г. Белинского. Позднее Гончаров подчеркивал, что его либеральные настроения молодости не имели ничего общего с «юношескими утопиями в социальном духе» и что влияние Белинского ограничивалось исключительно сферой эстетики.

Необходимо отметить, что Гончаров-цензор облегчил судьбу целого ряда лучших произведений русской литературы («Записки охотника» И.С.Тургенева, «Тысяча душ» А. Ф. Писемского и других), однако к радикальным изданиям он относился откровенно враждебно, что вызывало раздражение в кругах левой интеллигенции. В течение нескольких месяцев (с осени 1862 по лето 1863 года), Гончаров редактировал официозную газету «Северная почта», что также не лучшим образом отразилось на его репутации.

В 60—70-е годы XIX века Гончаров, человек мнительный и, по его собственному определению, «нервозный», упрямо пытался отдалиться от литературного мира. «Кусок независимого хлеба, перо и тесный кружок самых близких приятелей» составили его житейский идеал. Он писал: «Это впоследст-- вии называли во мне обломовщиной». Замысел нового романа сложился у Гончарова еще в 1847 году. Два года спустя была напечатана глава «Сон Обломова», «увертюра всего романа». Но читателю пришлось еще в течение десяти лет ждать появления полного текста «Обломова» (1859), сразу принесшего автору огромный успех. По словам А. В. Дружинина, «Обломов и обломовщина» облетели всю Россию и навсегда укоренились в нашей речи». Роман спровоцировал бурные споры, свидетельствуя о глубине своего замысла. Статья Добролюбова «Что такое обломовщина» (1859) представляла собой беспощадный суд над главным героем, «совершенно инертным» и «апатичным» барином, символом косности

крепостнической России. Эстетическая критика, напротив, видела в герое «самостоятельную и чистую», «нежную и любящую натуру», далекую от модных веяний и сохранившую верность главным ценностям бытия.

К концу XIX века полемика о романе продолжалась, причем последняя трактовка постепенно возобладала: ленивый мечтатель Обломов по контрасту с сухим рационалистом Штольцем стал восприниматься как воплощение «артистического идеала» самого романиста, тонкий лсихологический рисунок свидетельствовал о душевной глубине героя; читателю открылся мягкий юмор и скрытый лиризм Гончарова. В начале XX века И. Ф. Ан-ненский по праву назвал «Обломова» «совершеннейшим созданием» писателя.

Последний роман И. А. Гончарова «Обрыв» (1868) был задуман еще р 1849 году как роман о сложных отношениях художника и общества. К 60-м годам XIX века замысел обогатился новой проблематикой, рожденной пореформенной эпохой. В центре произведения оказалась трагическая судьба революционно настроенной молодежи, представленной в образе «нигилиста» Марка Волохова. Уже символическое название романа, найденное на самом последнем этапе работы, свидетельствовало об авторском неприятии общественного радикализма. Издания левой ориентации возмущенно реагировали на появление романа, отказав автору в таланте и в праве суда над молодежью, пройдя мимо глубокой трактовки любовной темы в «Обрыве». Напряженный конфликтный фон, не свойственный обычно Гончарову-романисту, диктовался острой постановкой проблемы свободы в любви: борьба главной героини со страстью, столкновение нравственных императивов с силой любовного влечения дали Гончарову богатый материал для глубокого психологического анализа.

В последние годы жизни, после появления «Обрыва», имя Гончарова редко появлялись в печати. Он ограничился публикацией лишь нескольких мемуарных очерков и литературно-критических статей, среди которых выделяется «критический этюд» «Миль-он терзаний» (1872), посвященный постановке «Горя от ума» А. С. Грибоедова на сцене Алек-

463

сандринского театра, ставший классическим разбором комедии. Гончаров предложил столь глубокую трактовку психологической и драматической природы «Горя от ума», что ни один историк литературы в дальнейшем не обошел вниманием его анализ. Сам писатель болезненно переживал свое творческое молчание последних десятилетий. Его письма тех лет рисуют образ одинокого и замкнутого человека, необычайно тонкого наблюдателя, сознательно сторонившегося жизни и вместе с тем страдавшего от своего изолированного положения.